Первые впечатления у меня были в 2001 году, потом были вторые в 2002 году, а с очередным своим рассказом об очередном Грушинском Фестивале, на котором побывал летом 2003 г, я как-то затянул. Это не означает, что не было никаких впечатлений. Впечатлений было много. Может, поэтому и оказалось трудно рассказать обо всём. Но теперь, когда прошло уже более полугода, многое забылось - а значит, и не стоило об этом писать, - а осталось в памяти, надеюсь, только основное, о котором теперь можно попробовать рассказать. Итак, впечатления о 30-м Грушинском. Как всегда, в этих записках никакой системы не получится. Да и какая система может быть, когда пишу впечатления. Даже специально сделаю всё абсолютно безсистемным. Но сначала несколько замечаний. 30-й Фестиваль не означает 30 лет, как проскальзывало в некоторых поздравлениях. В Фестивалях был перерыв. Поэтому Фестиваль постарше 30-ти. Начался Фестиваль с небольшого обмана. Утверждалось (в наших СМИ - где ж ещё), что лестницу с Горы, которую в том году начали строить, в этом году достроили до конца. На самом деле, лестницу до конца не достроили, да, наверное, и не собирались: до конца она не доходит - после того, как кончаются ступеньки, лестницу продолжает металлический поручень, с двух сторон которого - тропинки. В случае особой необходимости за поручень можно ухватиться, но легче ли от этого кому-нибудь - я не знаю. Что ещё нового? Конечно, как всегда, туалеты. По всей видимости, специалисты туалетной промышленности используют Грушинку, как полигон для испытания новых конструкций. Кроме, традиционных бесплатных "чёрных комнат" и привычных голубых (в нормальном смысле слова) кабинок био-туалетов (10 руб. за вход), была опробована какая-то, я бы сказал, космическая система - со стенами из серебристого металла "алюминиевого" цвета (7 руб.). Этот сортир имел общий коридор, разделённый перегородками, которые образовывали кабинки без дверей. На мой взгляд, довольно уютно, относительно чисто и обеспечивает достаточную степень уединения в ответственный момент. За счёт появления этих туалетов, число других, мне показалось, заметно уменьшилось. Прибавилось, опять же - на мой взгляд, число сцен. И особенно - альтернативных и всяких маленьких. Понравилась в этом году работа "Зазеркалья" и - уже традиционно - сцена "На пеньках". На "пеньках" было много Екатерины Болдыревой - мы постоянно попадали на её концерты. Посетили "Бакен бардов". Каждый день ходили мимо сцены "32 августа". А остальных, увы, не помню. На сцене "32 августа" все выступления получались посвящёнными Александру Карпову, погибшему при штурме "Норд-Оста". Часто звучали его песни. А концерт его памяти эти альтернативщики назначили одновременно с концертом на Гитаре, с чем я никак не могу согласиться, хотя Главный концерт, конечно, получился показушным, но Гора - настоящая, и многие, как и я, до сих пор ещё считают, что этого пропускать нельзя, хотя и на концерт памяти А. Карпова тоже хотели бы прийти. Бардов было много, если сравнивать с предыдущими годами. Но зато не было многих из тех, кто приезжал каждый год. И никто не объяснил причин их отсутствия. Оставалось только гадать: живы или нет? уехали насовсем или только на гастроли? О Владимире Ланцберге, кажется, сказали, что он заболел, и никто не обмолвился об его разногласиях с руководителями Фестиваля. Конечно, я тоже с многим не согласен, но, всё же, Президент Грушинского клуба Борис Кейльман - молодец (мне удалось постоять с ним рядом на пятничном концерте, и я даже - нахал - подсказывал ему пути решения какого-то вопроса, пока не догадался с кем стою. Он, правда, сам всё правильно решал и без меня). Больше всего переживал я из-за отсутствия Владимира Туриянского, но тоже ничего о нём не узнал.
Удивляло долгое отсутствие "Грассмейстера", который появился только под конец и было его мало. Слышал, что кто-то у них болеет. Отдувался за товарищей, с которыми частенько вместе выступает, Андрей Козловский, которого в этом году было, пожалуй, много.
Кто был? Попробую перечислить максимально. А. Городницкий, А. Мирзаян, А. Суханов, В. и В. Мищуки, В. Егоров, Л. Сергеев, О. Митяев, А. Киреев, К. Тарасов, Г. Хомчик, Л. Чебоксарова, В. Вихорев, А. Дулов, М. Кочетков, А. Анпилов, Д. Богданов, В. Третьяков, Б. Вахнюк, А. Тальковский,Ю. Панюшкин, С. Войтенко с "Нон-стопом", Б. Бурда, Е. Фролова, Р. Нурмухаметова, Н. Старченков и Л. Мараков, А. Гейнц и С. Данилов, А. Колмыков и И. Луньков, Б. Кинер и М. Цитриняк, Е. Болдырева, "Редкая птица", В. Боков, И. Христианова с Д. Григорьевым. Может, кого-то из них не было. Может, был ещё кто-то. Кое-что забыл, кое-что перепуталось. И фамилии мог перепутать. А посмотреть негде, потому что подробных отчётов о 30-м Грушинском я, почему-то, нигде не нашёл. Кажется, всё же, была ещё "Белая гвардия", а , может, все же, это было в прошлом году.
Почему-то чаще всего встречались нам Борис Бурда и Вадим Егоров - в местах, отдалённых от сцены: на рынке и на дороге. Чаще встречались только кришнаиты.
Бориса Бурду привлекли, возможно, неожиданно для него, к ведению воскресного концерта, и он мастерски заполнял паузы. Но это было позже. А до этого было ещё много всего интересного, и много интересных людей мы ещё встретили.
На рынке, в каком-то кафе, сидел дядька Сенокос. Мы его разглядывали в упор, размышляя признает ли он нас или нет. Он нас не заметил и, следовательно, не узнал. Да мало ли у Сенокоса знакомых!
Не узнала меня и Татьяна Нестерова, ставшая, наконец, каким-то дипломантом Фестиваля. Но мы ей своё почтение засвидетельствовали.
К сожалению, на мой взгляд, опять ярких открытий не было. Хотя запомнились имена Марина и Игорь Саркисовы, Антон Духовской. Но, боюсь, что только имена, песен, исполненных ими, не помню.
Прошёл я по дороге с рынка-на рынок в большой толпе мимо фрязинки Лены Сенюты, с которой бывали вместе на нескольких слётах, но которую уже давно не видел. Может, и по этой причине посчитал не очень приличным кричать ей сквозь толпу. А потом попытки разыскать земляков не увенчались успехом.
Поздоровался я с Витей Поповым. Они с Алексеем Витаковым и Александром Родионовым быстро передвигались с концертами от сцены к сцене. С Алексеем Витаковым выступала очень симпатичная девушка со скрипочкой, и очень украшала выступление - не только своим видом, но и хорошей игрой. Кто-то рядом даже пошутил, что хорошо бы из этого дуэта мужика убрать. Но злые они люди! А А. Витакова даже призвали помогать в ведении воскресного концерта, хотя у него, конечно, получалось хуже, чем у Бурды.
Ещё одна шутка, услышанная мной. Когда было плохо слышно, зрители кричали: "Громче! Громче!". Парень, стоявший рядом со мной пошутил: "Кричат "Громче! Громче! А Хомчик слышит - "Хомчик! Хомчик! Поэтому она так часто выходит на сцену", Видимо, не только в моём окружении к Галине Хомчик относятся прохладно. А я не могу так относиться к человеку, который так тепло относится к авторской песне. Да и смотреть на неё приятно: в моём восприятии она - человек светлый.
Но вернёмся к нашему житью-бытью. На этот раз маленький Паша уже хорошо ориентировался во всём этом безобразии, и ОМОН его не приводил, как было в прошлом году. Но он слишком хорошо запомнил, что дрова можно не только купить, но и заработать. Поэтому, когда мы проходили мимо лесников, Паша-маленький сдал им нас с Пашей Скрынником (и с собой), и пришлось нам разгружать треть прицепа (а меня ещё и трудно остановить было). Паша-маленький старался не упускать случая подработать и ходил ещё несколько раз на разгрузку дров. Зато мы были обеспечены не только горящими, но и стройматериалами. И получилось даже обустроить лагерь: у нас была скамеечка, столик - и всё было довольно удобненько.
На пляже можно было полетать над Волгой на неком летательном аппарате (на всякий случай, не стану давать название самолётику). И если бы у нас: были лишние 500 рублей, Паша-маленький был бы чуть-чуть постарше и с нами была бы его мама - он бы у нас полетал. А может быть, и я бы полетал, если бы не боялся. Но в отсутствии больших денег мне даже не потребовалось преодолевать страх. А вот наш можайский друг Александр Киселёв - владелец аптек (хотел ещё написать - газет, пароходов... - но это не соответствует истине) полетал. Остаётся только сказать про себя: "Рождённый ползать - не может быть владельцем аптек". Но как-нибудь ещё полетаем.
Я, нужно отметить, ориентировался гораздо хуже Паши-маленького. Вздумалось мне поучаствовать в соревнованиях по спортивному ориентированию. Я записался ещё вечером. А утром попёрся на гору, но никто не объяснил мне где старт. Поискав его вблизи станции, я не нашёл никакого старта. Я спустился вниз, но не успокоился. Попытался выяснить место старта, но ни у кого точной информации не было. Как-то мне удалось догадаться, что старт находится на расстоянии 1 км от станции, и я с упорством, достойным лучшего применения, снова взобрался на гору. Когда я нашёл старт (очень-очень далеко), соревнования уже подходили к концу. Только тогда я понял, что я - не в форме. Но всё равно - чуть-чуть по тамошним лесам я побегал и даже немного заблудился. К счастью, без дорог и тропинок, по бурелому и зарослям, всё же, удалось выйти на правильную дорогу. Разминка получилась замечательной.
А теперь перейдём к концертной программе.
На пятничном вечернем концерте опять кончилось электричество, как уже было однажды в 2001 г.на Гитаре. Мы с Павлом Скрынником стояли на моём любимом месте - за сценой, к великим поближе - и были свидетелями забавных кривляний наших знаменитостей. Сразу же кто-то (не из их числа), вспомнив прошлый опыт, предложил выйти на сцену большим коллективом - попеть хором. Как же они начали ломаться! Виктор Забашта стал обращаться к каждому лично. Даже кого-то уже объявил. Но Александр Мирзаян, кажется, не расслышал. Вадим Мищук и Дмитрий Богданов, кажется, возразили что-то о том, что нужно беречь горло: им же потом выступать. И только через какое-то время Дмитрий Богданов, видимо, созрел. Возможно, с подачи прибежавшего Леонида Сергеева. А возможно Л. Сергеев прибежал позднее - я не запомнил, но, мне запомнилось, что именно прибежал, как только смог. "Лида, пойдём потанцуем," - крикнул Дмитрий Богданов Лидии Чебоксаровой, которую в стороне отвлекали разговорами коллеги по жанру. И вот она, не раздумывая, только услышав призыв, легко впрыгнула на сцену. За ней на сцену тяжело потянулся весь проект "Песни нашего века" и присоединившиеся к ним. Когда они начали петь, их подхватила вся поляна. Прибежала на сцену Галина Хомчик (её, кажется, не было за сценой, но она уже испытывала такие ощущения в 2001 г. - и поэтому тоже знала, что нужно делать). Они пели много и долго. И никакие микрофоны были не нужны. Все были довольны: и зрители, и исполнители. Концерт на Гитаре, как я уже сказал, был на мой взгляд какой-то показушный. По очереди выходили лауреаты всех Фестивалей, начиная с первых, пели по песенке и уходили. А перед концертом ведущий огорошил зрителей фразой: "Несмотря на произошедшее в Москве..." Мы же на Грушинской поляне живём в счастливой изоляции от информации и ничего не знали. Все стали звонить по телефонам, но сотовая связь не действовала. Лишь через несколько долгих минут кому-то удалось дозвониться, и мы узнали о взрыве в Тушино. Может, на этом фоне этот концерт воспринялся мной хуже, чем два предыдущих, на которых удалось побывать. А потом был мой любимый воскресный концерт. Кажется, на воскресном вечернем концерте был сюжет, достойный тупых кинокомедий. Большим куском шли выступления питерских. Ленинградцы подготовили большую программу. Выступали самые известные барды. Перед сценой было огорожено небольшое пространство, и бдительные охранники туда никого не пропускали. Но, есстественно, наши бывшие советские люди пытались прорваться на места, занятые ещё с утра и при одном из таких прорывов повалили столбик ограждения. И вот охранник с кувалдой, посланный своим командиром, посчитал необходимым забивать этот столбик во время выступления Александра Городницкого. Городницкий поёт строчку - охранник бьёт кувалдой по столбику. А что нам какой-то Городницкий? У нас другой номер - вбивание столбика под аккомпанимент великих бардов. Продолжалось это до тех пор, пока питерская руководительница не навела порядок.
Другой весёлый момент. Сидевший одно время рядом с нами пьяный самаритянин услышал песню "Зелёная карета" и обалдел, всматриваясь в сцену сквозь очки с сильными линзами. Он не знал, что автор этой песни ещё жив. Тем более, он не знал, что это Александр Суханов. А потом он сильно обиделся на своего кумира Виктора Третьякова, отказавшегося сфотографироваться с ним.
Ещё двое, сидевшие рядом, быстро дошли до кондиции и стали раздавать пакетики с солью, сахаром, перцем от "Мегафона" (рекламная акция, должно быть, была, и они там набрались пакетиков, а потом уже просто набрались). Потом отключились и упали. Самое интересное, что на следующий день, встретившись со мной, девушка меня легко узнала и удивила меня, поинтересовавшись, как они себя вели, потому что ничего не помнила: она чуть ли не в первый раз выпила с другом мужа, после чего друг пропал, прихватив какую-то её дорогую вещицу. Между прочим, девушка оказалась очень хорошей и приличной.
Ну снова - к основным действиям.
Опять был специальный гость. Известный рок-гитарист. Если не путаю - Иван Смирнов. Если в прошлом году Юрий Шевчук понимал куда попал, то Ивану Смирнову, по всей видимости, до этого не было никакого дела. Его выступление продолжалось очень долго. Конечно, музыкант он великолепный, и я бы даже послушал его музыку где-нибудь дома, чтобы расслабиться, но там этого не хотелось. Кто-то очень нетерпеливый даже пару раз крикнул, что это Фестиваль - авторской песни. Но Иван Смирнов отработал всё, что наметил.
После него пришлось выступать Анатолию Колмыкову и Игорю Лунькову. Ничего своего они петь не стали. Они разыграли со зрителями песню "Куба - любовь моя!", потому что сразу после рок-гитариста петь авторскую песню было невозможно, и вернуться к ней можно было только после того, как чуть-чуть подурачились.
Виктор Третьяков всячески отбивался от исполнения своего "Тюбика", но несколько раз прозвучала в воскресенье песня "Антитюбик". Сначала в исполнении автора Раисы Нурмухаметовой. Потом в исполнении Сергея Войтенко и "Нон-стоп". "Нон-стоп", вообще, пользовался популярностью, и звучал в разнообразнейших сочетаниях.
Постигло нас с Павлом Скрынником небольшое разочарование. Загорелось нам, особенно Паше, найти где-нибудь кассеты или диски Юрия Панюшкина, но на рынке их не было. Решили, что если повезёт, то мы встретим его самого и попросим у него. И вот на воскресном концерте мы попали в окружение, по-моему, сызранцев, а их руководитель показался нам похожим на Панюшкина, которого мы никогда не видели (но только на Гитаре из большого далека). Смущало только, что он из Сызрани, а мы считали, что он должен быть из Тольятти. Я подтолкнул Пашу, чтобы он спросил у красавицы, плюхнувшейся в тесноте перед сценой ему на ноги. Но на вопрос "Кто это?" дамочка ответила: "Это никто. Это мой муж. Вы его знать не можете". Когда мы уезжали, на станции "Жигулёвское море" нам попался альбом, посвящённый авторской песне с фотографией Юрия Панюшкина. Это был он! Девушка! Вы можете не знать, кто ваш муж, но мы знаем автора-исполнителя Юрия Панюшкина. И он нам нравится.
Но Паше Скрыннику и повезло. Параллельно с воскресным концертом на большой сцене проходили концерты на других сценах. Хотя расписание не очень соблюдалось, Паша всё же попал на концерт Михаила Кочеткова, проходивший в "Зазеркалье". Там опять отключился свет, и Кочетков вместе с Анпиловым полчаса пели в узком тесном кругу поклонников.
В конце воскресного концерта я, сидевший сбоку от сцены, увидел удивительное зрелище. Суровые охранники построились за сценой и делали какие-то движения, больше всего походившие на движения африканского танца. Не успел я ещё, как следует, подумать у кого из нас крыша поехала, как всё объяснилось. Тимур Ведерников организовал номер в защиту некого угнетённого народа. И охрана с блеском показала свои творческие возможности.
В этом году оказалась нарушена традиция последних лет: концерт завершали Александр Гейнц и Сергей Данилов, а не Анатолий Киреев. Гейнц и Данилов - отличные музыканты, многие их любят. Но концовка концерта показалась мне смазанной. Я, наверное, отсталый элемент - хочется мне традиционного. Кое-как, кажется, удалось, всё-таки, спеть положенную "Милая моя". Но чего-то не хватало.
И теперь остаётся ждать возвращения традиций в 2004 году.
А обратно мы поэкспериментировали: ехали в сидячем вагоне - оказалось, что ехать 19 часов сидя - не так уж и тяжело. А дешевле намного. Так что, если кому-то очень хочется побывать на Грушинке, не надо ссылаться на отсутствие денег. Накопить на поездку туда-обратно в сидячем вагоне вполне возможно.
Вот, наверное, и все мои сумбурные воспоминания о 30-м Грушинском Фестивале.
До новых встреч!
|